С момента своего возникновения психоанализ указывает на важность ретроспективного взгляда. В отношении субъекта такой подход предполагает примат ранних детских впечатлений над последующим опытом. Определенная универсальная структура развития здесь совмещается с уникальными обстоятельствами – взаимодействие с родителями, сильные впечатления, ранний социальный, игровой и языковой опыт – образуя в конечном итоге неповторимую констелляцию личностных особенностей, находящих свое выражение в желании человека.

В отличие от потребности, которая является фактом исключительно телесным и может быть удовлетворена конкретным реальным объектом (пищей, питьем), желание относится к сфере психического. Уже в «Толковании сновидений», первой своей большой работе, Фрейд отвел ключевую роль этому концепту, утверждая, что весь образный ряд наших снов с характерными для них специфическими преобразованиями подчинен единственной цели: исполнению этого самого желания. Однако для прояснения этого утверждения требуется ряд теоретических артикуляций.

Понимание психической материи в психоанализе базируется на понятии влечения. Фрейд определяет его как «психический репрезентант возникающих внутри тела и достигающих души раздражителей». Это значит, что психика, будучи неразрывно связана с телом, тем не менее работает иначе, так как в ней представлены не предметы реального мира, а их образы – представления.

Именно в связи с влечением возникает в психоанализе понятие объекта. В статье «Влечения и их судьбы» Фрейд называет объектом влечения такой объект, «на котором или посредством которого влечение может достичь своей цели» – удовлетворения. При этом аналитики используют это слово в двух значениях – в чем-то противоположных, а в чем-то взаимодополняющих. Мы можем сказать «объект любви», подразумевая глубокое, часто амбивалентное, отношение к другому человеку. Но способность формировать такое отношение не дана нам с самого детства. В противовес нарративу о неразрывной взаимной любви матери и ребенка с самого рождения, психоанализ предлагает более сложную картину. Младенец взаимодействует не с цельным объектом-матерью, а с частичными объектами, являющимися фокусами таких же частичных влечений – и с ними связан как опыт удовольствия, так и неудовольствия.

Большой вклад в понимание динамики и содержания объектных отношений новорожденного ребенка внесла британский психоаналитик Мелани Кляйн. Согласно ее теории, младенец совершает ряд когнитивный операций, которые закладывают основу психической структуры субъекта. Одну мы уже упомянули: редукция цельного объекта к его части. Так, ребенок взаимодействует не с матерью, а с частями тела: руками, грудью, соском, а также его заменителями. Правда редукцией это назвать можно с натяжкой, ведь младенец просто не способен составить комплексное представление о явлениях окружающего мира. В то же время, он не остается к ним безразличен. Будучи беззащитным и руководствуясь тревогой, он расщепляет значимые объекты: в зависимости от того, вызывают они удовольствие или неудовольствие, ребенок воспринимает их как «хорошие» или как «плохие». Это своего рода простейшая операция структуризации пугающего и непонятного мира. Хорошие объекты интроецируются и становятся внутренними, а плохие отторгаются, а страх и ненависть проецируются вовне, в связи с чем негативно заряженный внешний объект формирует фантазию о преследовании и угрозе.

Последствия этих процессов оказывают фундаментальное влияние на формирование психики и субъективности. Устойчивый и положительный характер представления об объекте способствует развитию и усложнению психической реальности, умению мыслить, чувствовать и сочувствовать. Успешное прохождение через шизоидно-параноидальную фазу, в которой как раз и происходит расщепление и проекция объектов, позволяет перейти на депрессивную позицию, когда ребенок формирует амбивалентное представление об объекте, совмещая его хорошие и плохие стороны. Тогда же возникают категории присутствия/отсутствия и времени (чередования разных позиций). Неудача в переходе на депрессивную фазу связана с фиксацией на негативных сторонах объекта, из-за чего человек в последующей жизни может проявлять агрессивность и подозрительность, бывает склонен к паранойе, ненависти и чрезмерной идеализации. Динамика смен позиций в младенческом возрасте формирует сценарий отношений субъекта со значимыми другими.

Давая определение объекту, Фрейд пишет, что это самый неустойчивый, случайный и переменчивый компонент влечений. Однако, как отмечают Лапланш и Понталис в своем «Словаре по психоанализу», это вовсе не значит, что для удовлетворения человеку может подойти абсолютно любой объект. Это значит, что для каждого человека этот объект будет разным, так как будет детерминирован детским опытом и вплетен в цепочку ранних объектных отношений. И, конечно, роль матери в этом процессе фундаментальна, ведь именно ее реакция на поведение и запрос ребенка определит его формирование как субъекта желания. Поэтому мы можем утверждать, что первичным объектом желания ребенка, вне зависимости от его пола, является мать, понимая при этом, что на первых этапах развития психики не существует такого объекта, как мать, и нет такой инстанции, как желание. Только получив свое продолжение, вплетенное в череду повторений, те ранние связи получат форму полноценной субъективности и сексуальности, как особого способа получения удовольствия.